Versão em português 中文版本 日本語版
Polish version La version française Versione italiana
Русская версия English version Deutsch Version

Памятные места в районе: Малые Сехновичи

Малые Сехновичи

Сельцо Сехновичи известно с середины XV в. как владение Тышко Кираневского. В 1458 г. Казимир Ягеллончик наделил Сехновичами Теодора (Федора) Костюшко. К этому владению великий князь добавил еще деревни Леневичи и Стуничево. С этого времени потомки Федора начали использовать нридомки Сехновичские в отличие от других ветвей рода на Волыни и в Киевском воеводстве. Федор (Костюшко Федорович) является первым известным представителем белорусской ветви старинного шляхетского рода герба Pox III. Умер до 1509 г. От него Сехновичи перешли сыну Константину. Род берет начало с первой четверти XV в. от великого князя Витовта.

Амброзий Костюшко                                             Барбара Костюшко

     Из собрания Марии Вислоцкой

Разветвленная родословная Костюшко была составлена в 1894 г. Тадеушем Корзоном, который по возвращении из ссылки переехал в 1869 г. из Минска в Варшаву. В белорусской литературе родословная впервые представлена А. Глебовичем. Согласно ему, первым владельцем Сехновичей (1509) был не Федор, а Константин, сын Федора Костюшко, дьяк (1509), боярин каменецкий (1528), судья и городничий каменецкий (умер до 1561). Его именем начал именоваться род. Право на имение было подтверждено привилеем Сигизмунда I Старого, написанным в Вильно на пергаменте в 1509 г. за подписью Горностая. Константин был женат на княжне Анне Ольшанской. У них было двенадцать дочерей и двое сыновей. Сыновья Иван (1530—1571) и Федор (1540—1622) положили начало двум ветвям Костюшко-Сехновичских: Ивановичей и Федоровичей. Отметим, однако, что Костюшко-Федоровичи в одном из документов Метрики ВКЛ упоминаются значительно раньше — в 1511 г. Степанский Костюшко Федорович являлся 60-ярином имения Городец.

        Текля Костюшко (из Ратомских)                                                    Тадеуш Корзон                       

В 1561 г. братья после смерти отца Константина поделили Сехновичи. Согласно этому разделу обособились два имения с соответствующими названиями: Ивановщизна и Федоровщизна. В 1620 г. произошло второе перераспределение земель, что привело к обособлению Малых и Больших Сехновичей. Малыми Сехновичами владели Костюшко-Федоровичи (младшая ветвь). Наиболее известными представителями этой ветви были: Ян (1600—1647), в шестом поколении его сын, Александр Ян (1629—1711), подсудок брестский, судья (1697), посол сейма, участник выборов короля Яна III. Александр имел шестерых сыновей и троих дочерей. Из них Августин (1664—около 1722), женатый на Софье Вольской, был судьей гродским трокским; Амброзий (1667— 1721), женатый на Барбаре (из Глевских), был писарем земским, брестским, подчашием, войтом кобринским, городецким; Фаустин (1672—1755), женатый на Виктории (из Грабовских), был подстолием, стражником брестским, хорунжим киевским; Франтишек (1675—до 1722), женатый на Терезе Грабовской, был скарбником волковысским. Имя Амброзия, деда Тадеуша Костюшко, связано с событиями Северной войны. Он являлся в 1706 г. комиссаром по сбору денег с Берестейского воеводства для содержания наемного войска, привлеченного с Саксонии королем Августом II. В борьбе с политической оппозицией брался за саблю. На одном из сеймиков поранил голову Людвига Патея, будущего великого гетмана ВКЛ. В восьмом поколении имел известность сын Амброзия Людвиг Тадеуш (1700—1757), полковник войска ВКЛ, женатый на Текле Ратомской (?—1768).

Малые Сехновичи, Усадебный дом. рисунок Ф. Бжозовского. Около 1880 г.

Из Костюшко-Ивановичей — Павел Костюшко, гродский писарь, ловчий, женатый на Цецилии из Вретов, известен по фундушевой записи 1727 г. на церковь, которую выполнил с «желанием улучшить и обновить, построенный в Сехновичах его предками храм во имя св. Николая Чудотворца, чтобы в нем совершались святые таинства и по древнему обычаю приносились Богу жертвы». Фундуш составлял дом, постройки со всеми землями, лесами и сенокосами, воск и вино на богослужение.

Тодеуш Костюшко. Портрет с натуры. Художник А. Регульский 1817 г. Собрание К. Островской.

Обращаясь к разным поколениям рода Костюшко, следует заметить, что они не занимали высоких государственных должностей, охотно занимались хозяйствованием, но не выделялись зажиточностью. Достоинством рода было благородство. По утверждению Т.С.Корзона, одного из биографов Тадеуша Костюшко, никто из его предков «не предал, не принял сторону врага, не показал ему спину во время битвы». Материальные трудности испытывал владелец имения Малые Сехновичи Людвиг Костюшко. Обеднелое от постоянных войн и разделов имение пришлось 18 марта 1729 г. продать за 23 тысячи злотых и взять под залог фольварк Сапег Меречевщину под Коссовом с надеждой со временем вернуть Сехновичи. В 1733 г. Людвиг становится мечником брестским, в 1740 г. он как депутат Трибунала Литовского получает право заседать судьей в наивысшей магистратуре края.

После переезда Людвига в Меречевщину владеть Сехновичами стали родной дядя - Фаустин Бенедикт, а затем — Давид Костюшко, подчаший пинский. В 1755 г. Людвиг откупает имение у Давида и сдает его под залог. После его смерти жена Текля в 1758 г. вернула имение и смогла вернуться с семьей в Сехновичи, которые стали собственностью прямых наследников — сыновей Юзефа и Тадеуша.

Костюшко жили в доме, построенном Александром Яном в первой четверти XVIII в. Дом внешне был похож на здание в Меречевщине. Известен по Инвентарю 1768 г., опубликованному Зигмунтом Глогером, также по рисунку 1880 г. в журнале «Tygodnik illustrowany». Здание деревянное, одноэтажное, прямоугольное в плане, с высокой ломаной соломенной крышей. Небольшие прямоугольной формы окна в свинцовой оправе были обрамлены простыми наличниками и имели одинарные ставни. На главном фасаде имелось крыльцо с двухскатной крышей на четырех столбах. Дом состоял из сеней, большого зала и пяти комнат. В инвентаре приводится описание его интерьеров. Потолки и полы помещений были изготовлены из теса. Обогревались они белыми и зелеными кафельными печами с железной окантовкой. В доме хранился архив, тщательно собираемый семьей Костюшко разных поколений, вывезенный затем Марией Эстко Вислоцкой в имение мужа в Лыщицы.

Кобрин. Католическое кладбище. Захоронения Костюшко. Фото 1999 г.

С правой стороны дома стояла официна, крытая гонтовой крышей. Она имела большие просторные сени с кухней, основу стен которой составляли 4 столба с плетнем, обмазанных с двух сторон глиной. Возле кухни располагалась изба с четырьмя окнами, с зеленой кафельной печью и двумя каминами, а дальше находились еще две коморы и пекарня. К дому вела длинная аллея, в начале которой стояла каплица, построенная Александром Яном до 1722 г. Кроме лома, официны и каплицы двор включал фольварк с многочисленными хозяйственными постройками: спихлер, амбар, хлевы, сырничек, бровар, солодовня, возовня, 2 конюиши (плетенная из хвороста и деревянная), сарай с током, колодец и др. Усадьба имела ограду из штакетника, а с тыльной стороны — из жердей. Въезд фиксировался брамой на трех столбах, крытой гонтом, с воротами из теса на полозьях. Имелся также «ogrod», скорее овощной огород, поскольку был обнесен жердями и плетнем. Парком служил, видимо, лесок за огородом, в котором имелось два пруда.

В 1768 г. Костюшко приобретают Давидовщизну, фольварк и деревню из 13 домов. В этом же году не стало Текли Костюшко. Тадеуш продолжал учебу в Рыцарской школе (кадетском корпусе) в Варшаве, весьма престижном заведении того времени, которое закончил в 1769 г. и был оставлен при нем офицером. Молодой способный офицер был замечен королем Станиславом Августом Понятовским и представлен как стипендиат к дальнейшему обучению за границей. Тадеуш владел немецким и французским языками, хорошо знал античную историю. За хитрость и упорство, подобно Карлу XII, дисциплинированность и почти спартанский образ жизни ровесники называли его "шведом".

Последующие этапы истории имения, которым продолжали владеть Тадеуш и его старший брат Юзеф (1743— 1789), обозный брестский, не были простыми. Имение включало фольварки: Малые Сехновичи, Сехновичи-Давидовщизна и Сехновичи-Жулковщизна. Поданным, владельцем Малых Сехновичей был Тадеуш. По другим данным, ему принадлежал фольварк Давидовщизна, который в первой четверти XIX в. слился с Сехновичами. С Юзефом Тадеуш не ладил и жил больше у родственников в Славинке, под Люблином. Находясь в затруднительном материальном положении, он становится домашним учителем рисования у Юзефа Сосновского, смоленского воеводы, а затем с 1775 г. гетмана польного ВКЛ, который составил Тадеушу протекцию при поступлении в 1765 г. в Варшавский кадетский корпус. Между старшей дочерью Людвигой и учителем, который был старше ее на двадцать семь лет, возникли глубокие взаимные чувства, однако брак не состоялся, тайное венчание сорвалось. Людвигу, которая навсегда сохранила идеальную любовь к Тадеушу и позже переписывалась с ним, забрали из монастыря и насильно выдали замуж за сына киевского воеводы князя Любомирского.

Тадеуш, охваченный бурей чувств и мыслей, огорченный разделом Речи Посполитой, не имея места для службы, осенью 1775 г. эмигрирует во Францию, а летом 1776 г. — в Северную Америку, передав владения старшей сестре Анне Барбаре (1741—1814), с которой он был в особо дружеских отношениях; в 1762 г. она стала женой Петра Эстко (1729—1787), стольника смоленского, воеводы брестского. Трое их сыновей стали военными: майор Станислав (1763—1820), капитан-легионер Тадеуш (1770—1812) и наиболее известный Сыкстус (1776—1813), генерал бригады.

В 1784 г. Тадеуш Костюшко, добровольный участник войны за независимость североамериканских штатов (1776— 1783), которому американский Конгресс присвоил звание генерала бригады, награжденный самым высоким боевым орденом Цинниината, земельным наделом и пожизненной пенсией, вернулся на родину. В Сехновичах его радостно встретили родные и соседи. Однако армейской службы сорокалетнему генералу не нашлось, и ему пришлось заниматься делами имения. Брат Юзеф из-за долгов в 1779 г. потерял Сехновичи-Жулковщизну. Оно стало собственностью мужа сестры Катерины (1744—1789). Давидовщизна благодаря Петру Эстко, мужу сестры Анны, находилась в неплохом состоянии. Петр не только сумел вытянуть имение с долгов, но даже погасил часть долгов Тадеуша, сделанных перед поездкой в Америку. Вернувшийся владелец сократил барщину для мужчин до двух дней в неделю, а женщин совсем от нее освободил, хотя доход от хозяйства составлял всего 992 злотых, а деньги выплаченные Штатами по 1 января 1789 г. затерялись, долги не были ликвидированы. Это было время в его жизни, называемое «идиллией» или «селянкой» (1785—1789). Американский генерал посещает соседние имения, поддерживает широкий круг знакомств: князь Чарторыйский (Большие Сехновичи), Неселовские (Воронча), Верещако (Тугановичи), Сапеги и др. В 1789 г. Тадеуш получил наконец место генерал-майора коронного войска не без помощи Людвиги Сосновской, которая через влиятельных знакомых обращалась с просьбой к королю, и, приняв 1 февраля 1790 г. бригаду, навсегда оставил родные Сехновичи. Имение передал Анне.

В 1794 г. он возглавил вспыхнувшее в Кракове восстание и был объявлен наивысшим и единственным начальником вооруженных сил. Постоянно обращался к народу, стараясь пробудить в нем сознательную активность, укрепить веру в победу. Восприняв учение французских философов и писателей, а также прогрессивных американских деятелей, разработал самостоятельную государственно-правовую концепцию политического и общественного развития Речи Посполитой, ратуя за раскрепощение крестьян. Формой государственного правления считал республику, землевладение по-прежнему помещичьим, но при условии вольного найма рабочей силы.

Малые Сехновичи. Центральная усадебная аллея. Фото 1999 г.

Тадеуш Костюшко, по словам Михаила Клеофаса Огинского, «пользовался большим уважением всей Европы, был грозой для врагов и божеством для народа; возвышенный до положения Начальника, не знал другой чести, как служить Отчизне и бороться за нее, всегда скромен в поведении..., ходил в сюртуке с простого серого сукна и питался так, как обычный офицер». Однако осуществить планы на деле не удалось. Раненный и плененный под Матиевицами Тадеуш становится узником Петропавловской крепости. Благодаря милости Павла 119 декабря 1796 г. вместе с Юлианом Немцевичем он оставляет Петербурге намерением выехать в Америку.

После 1812 г. при императоре Александре, с которым встречался лично, обменивался письмами, просил его об амнистии участникам восстания, он мог вернуться на родину, но, зная ее подневольное состояние, этого не сделал. В 1815 г. осел в небольшом швейцарском городке Салюр. Однако Сехновичи оставались в памяти до конца дней. Имение этого времени, в котором хозяйничали Эстко, известно по Инвентарю за 1813 г. Незадолго до смерти написал завещание, по которому освобождал крестьян имения от крепостной зависимости. Племянники оспорили документ перед императором Александром I и с его разрешения он не имел силы. В США (в Неварке) в 1826 г. построили школу для негров (“Kosciusko-School”) на средства, которые он завещал Томасу Джефферсону, автору Декларации независимости США и будущему президенту.

Малые Сехновичи. Фрагмент липовой беседки. Фото 2003 г.

По второму тестаменту от 1817 г. Тадеуш завещал имение внукам сестры Анны — Роману и Людвиге при условии освобождения и наделения крестьян землей. По инвентарному описанию за 1845—1847 гг., оно включало 551 морг земли. Владельцем был Роман Фадей Эстко (1803 г.р.), внук Анны, один из сыновей Тадеуша (1770—1812), губернский секретарь. Во второй половине XIX в. Сехновичи перешли роду Булгаков как приданое Казимиры из Эстко, дочери Романа. В 1890 г. владел имением, видимо, ее сын Александр Булгак. Вторая дочь Романа — Мария Вислоцкая жила в Лыщицах, в имении мужа. Последним владельцем Сехновичей был В. Домбровский. Его небольшой дом стоял на месте пересечения въездных аллей. На католическом кладбище в Кобрине покоятся Станислав Костюшко (1848— 1889), брат Антонины Траугутт, представитель старшей линии рода и его сын Мирослав, ушедший из жизни в 1914 г. в возрасте 26 лет.
Несмотря на время, войны, пожары, старинная усадьба сохранила общие черты регулярной планировки (схема).

Она расположена на ровной террасе небольшого ручья с местным названием Канальчик. Выражена главная композиционная ось — весьма вытянутая, напоминающая о времени барокко. Ориентирована примерно в направлении юг—север. На оси расположена старая въездная дорога. Въезд шел со стороны Больших Сехновичей, которые принадлежали Костюшко другой линии, затем Чарторыйским и другим владельцам. Около этой дороги, после поворота в усадьбу, стояла каплица, упоминаемая уже нами и известная по Инвентарю 1772 г., составленному Фаустином Бенедиктом с титулом: "Описание каплицы сехновичской, фундации пана Александра Яна Костюшко Сехновичского". Инвентарь ее хранился у Короля Вислоцкого в Лыщицах, а затем в 1888 г. был опубликован Зигмунтом Глогсром в журнале "Ktosy". Каплица была деревянной, стояла на каменном склепе, в котором покоились Костюшко многих поколений. Захоронения имелись также и около каплицы. Она имела два алтаря, в которых было по одной иконе, искусно вырезанных из дерева, хоры с портретами ее создателя Александра Яна и Августина Костюшко, трокского судьи, а также несколько картин на полотне и икон. На месте бывшей святыни теперь поле. Месторасположение ее показывают местные жители.

Перед усадьбой дорога в имение пересекается с другой боковой аллеей. В месте пересечения — округлая площадка с конским каштаном. Видимо, именно здесь располагалась въездная брама, указанная в Инвентаре 1768 г. От брамы идет главная аллея усадьбы шириной 8 м, деревья в ряду через 4 м. Оформлена она липой времени Булгаков. Кроме липы в ней растут единичные деревья явора, дуба, ясеня и клена. Заканчивается правый ряд аллеи липой американской 'Macrophylla'. За ним начинался партер.

О липе говорят, что она посажена Тадеушем Костюшко после возвращения из Америки. В действительности это дерево конца XIX — начала XX в., посаженное одновременно с другими деревьями аллеи. Возможно, старая костюшковская липа была перепривита в конце XIX в. Хорошо выражено несоответствие подвоя и привоя (диаметр ствола соответственно равен 45 и 88 см). Известно, что Т. Костюшко в годы пребывания в усадьбе с любовью занимался садовыми делами. Одна из лип, посаженная Тадеушем, бережно сохранялась владельцами усадьбы. Перед войной треснувший ствол был стянут железными обручами. Теперь на месте дерева стоит жилой дом.

За небольшим травником стоял дом Булгаков. Место его прослеживается по погребу. Рядом расположено обветшалое сооружение сыроварни с лучковыми оконными проемами, с глубоким подвалом (служит жильем). На месте партера построен частный дом. Предположительно в этом месте стоял и костюшковский дом, который сгорел в конце XVIII в. Пожаром была охвачена вся усадьба. В это время сгорела каплица. Останки захоронений, по словам местных жителей, были перевезены перед 1939 г. в Польшу.

За домом на главной оси располагалась липовая аллея. Она завершалась композицией из лип, высаженных в форме конверта (30x30 м) с подбивкой декоративными кустарниками. Между липами лежали плоские валуны. Левую часть «конверта» занимала площадка овальной формы среди газона. Обычно в регулярных парках формировались круглые беседки из липы (на оси композиции или уединенно в стороне). Одна из них, например, хорошо представлена в парке д. Поддубы Щучинского района. Возраст лип в композиции свидетельствует о времени Тадеуша (XVIII в.). Деревья не просто старые — две липы уже без вершин; одна — с большим дуплом; от четвертой остался только пень в диаметре 2 м. Величественно выглядит липа, ветвящаяся на высоте 9 м. Газон с овальной площадкой под деревьями не сохранился. Снежноягодник, бузина черная, спирея образовали заросли, под пологом которых ранней весной развивается красочный покров из цветущего гусиного лука. В прошлом это было место отдыха, уединения, приема гостей.

Фрагментом усадьбы XVIII в. является аллея, ведущая от партера в пойму ручья. В ней доживает липа с диаметром ствола 124 см, с наполовину сломанным стволом. Рядом единичные крупные пни. Это липы времени закладки усадьбы. С другой стороны партера их ровесниц давно не стало (теперь частная застройка).

Малые Сехновичи. Фрагмент древостоя парка. Фото 2003 г.

Уцелевшие липы и общая логика планировочного решения показывают, что главным элементом костюшковской барочной усадьбы был большой боскет, поверхность которого плавно спускалась к лугу. Он в последнее время служил садом, огородом, как это было чаще всего в небольших усадьбах. Со стороны луга окружен защитной обсадкой, в основном из ясеня, и кюветом, отводящим воду в ручей. Место вокруг дома имело обычное пейзажное оформление. От него здесь остались белые акации, успешно возобновляются отпрысками. В северном углу сада сохранился фрагмент естественного древостоя из дуба и граба, включающий одиночные лиственницы и липу крупнолистную. От центральной липовой беседки сюда вела липовая аллея (полностью утрачена). Возможно, это и есть место того «леска», который упоминается в инвентаре. Это угловая приподнятая северная часть парка, которую, как стражи, держат пять мощных дубов (диаметр ствола 54—91 см). Самый старый, более чем трехсотлетний, рухнул в 1997 г. Эта часть парка, наиболее удаленная от дома, была наделена вниманием. Здесь располагался цветник с лиственницей в центре. Еще перед войной имелась оригинальная композиция вокруг старого дуба в виде узкой лабиринтной дорожки, отсыпанной песком. Отсюда раскрывался вид на пойму ручья. Он был углублен перед 2-й мировой войной и принял вид канала с берегами, закрепленными плетнем. Эта пониженная пойменная часть была заболочена, имела водоем, который кюветом вдоль усадьбы соединялся с другим водоемом, расположенным на противоположном углу усадьбы. С осушением поймы водоемов не стало.

Возможно, к этому «леску» и примыкал еще древесный массив, в котором Тадеуш Костюшко по возвращении из США в 1784 г. формировал лабиринт среди зарослей лещины. Представление о его парке, называемом садом, дает описание, сделанное слугой Сорокой. Садик за домом состоял из нескольких плодовых деревьев, включал горку, поросшую лещиной, небольшой пруд, заросший аиром, где водились дикие утки, и широкую аллею.

Лабиринт в зарослях лещины представлял собой сеть извивающихся дорожек, но которым можно было следовать минут десять, ничего не видя вокруг из-за густой стены зелени. Уезжая последний раз (в 1789) из имения в чине генерал-майора, Костюшко с дороги послал поручение: « Посадите малые березки на бульваре, сразу за зданием, около впадины. Посадите также, пожалуйста, саженцы, подаренные Ласковским, в те места, где ранее не прижились». Тадеуш дружил с владельцами соседних имений и заимствовал опыт оформления усадьбы. Известны его дружеские отношения с Залесскими, арендаторами Больших Сехновичей.

Два боскета вдоль въездной аллеи служили садом (левый), в правом, кроме того, на окраине стояли хозяйственные постройки. До 2003 г. сохранялось здание начала XX в. из красного кирпича с лучковыми оконными проемами. Удобно спланирован подъезд в хозяйственный двор. Он идет по восточной аллее (с большака). Аллея хорошо выражена. Она широкая (10 м), сложного состава (клен, ясень, береза, одиночно посаженные в последнее время деревья тополя канадского ׳Robusta׳). В аллее доживает дуплистый граб, свидетель ее старого возраста. Начало аллеи идет от трех конских каштанов, посаженных треугольником, среди которых стоял крест.

Усадьба имеет мемориальное значение. Принадлежала одному из наиболее прославленных белорусов. Уважение к Тадеушу среди местного населения было настолько велико, что сложилась традиция снимать шапку, проезжая около Сехновичей, и одевать ее, минуя усадьбу. Об этом в 1889 г. писал в журнал «Tygodnik illustrowany» Феликс Немоевский с недалекой Рокитницы. В настоящее время она является усадьбой школы. Частично застроена. Запущена. Разрушается. Перед зданием школы в 1988 г. установлен бюст Тадеуша Костюшко работы архитектора А.Видацкой (1930). Памятником "великому богатырю" в Кракове стал холм, насыпанный руками людей на возвышении св. Брониславы в соответствии с заключением городского Сената от 1820 г., в котором отмечалось; «Тадеуш... боролся за нашу землю, которая пусть станет ему памятником». В 1821 г. холм принял мраморную урну с землей из белорусских Матиевиц.

Навигация





Наши партнеры

Познай Кобрин