Versão em português 中文版本 日本語版
Polish version La version française Versione italiana
Русская версия English version Deutsch Version

Выборы, выборы ...

С незапамятных времен у разных племен и народов существовала процедура выборов вождей. Обширный спектр выбираемых должностей издревле имелся на Руси. Взять хотя бы новгородских посадников или избрание высших иерархов православной церкви. В период Смутного времени боярская дума избирала даже царей. А при Петре I многие офицерские должности вплоть до командиров дивизии были выборными.

В наше время понятие выборов обычно ассоциируется с активным участием населения в политической жизни страны посредством избрания депутатов в члены центральных законодательных органов, равно как в местные органы самоуправления.

Впервые в России выборным законодательным учреждением стала Государственная дума, созванная царским правительством в виде уступки революционному движению 1905 г. Избирательная система была весьма сложной, многоступенчатой и лишала избирательских прав значительную часть рабочих и крестьян. Женщины полностью были лишены избирательских прав. Впрочем в этом отношении Западная Европа не намного отличалась от России: там женщинам избирательские права были предоставлены лишь в 20-е годы ХХ столетия.

В Стране Советов в выборах народных депутатов разных ступеней принимают участие все граждане начиная с 18 лет. Если вначале избирателям предоставлялась возможность подлинного выбора из нескольких кандидатов, то впоследствии эта процедура превратилась в простое голосование за единственного кандидата.

Следует отметить еще одну характерную особенность. После победы Октября прослойка населения, состоящая из представителей бывших эксплуататорских классов и их семейств, которая была лишена права участия не только в общенародных выборах, но даже состоять членами профсоюзов и других общественных организаций. Для них возникло специфическое название «лишенец». Впоследствии категория лишенцев значительно изменилась по социальному составу и существенно расширилась за счет «незаконно репрессированных», как теперь принято выражаться, широких трудящихся масс города и деревни, количество которых исчислялось миллионами.

После этого общего обзора расскажем о некоторых характерных эпизодах избирательных кампаний, происходивших в обозримом прошлом на Кобринщине.

За два десятилетия господства буржуазной Польши выборы депутатов в законодательные палаты – сейм и сенат – происходили каждые 5 лет. На более короткие сроки избирались органы местного самоуправления – повятовый сеймик (земство) и магистрат (горсовет).

Обычно избирательная кампания, сопровождаемая ожесточенной борьбой за голоса, вносила буйную сумятицу в сонную повседневность. Стены заклеивали пестрыми плакатами и лозунгами, которые по ночам заклеивались или срывались конкурентами. Вниманию избирателей предлагались списки около тридцати разнообразнейших партий и организаций (!). И это – с населением города 11-12 тысяч. Словом, скучать не приходилось!

Считалось вполне естественным привлекать сиюминутную симпатию избирателей заведомо невыполнимыми посулами и в то же время не брезгать любыми средствами для дискредитации противников.

Частенько случалось, что предвыборные митинги левых партий, проводимые с разрешения властей в закрытых залах, под разными предлогами разгонялись полицейскими дубинками с последующим привлечением участников к административной ответственности. А наиболее известные дефензиве активисты нелегальной КПЗБ в период избирательной кампании просто сажались «в пак» на несколько недель…

Порою избирательные игрища оборачивались для их участников непредвиденным конфузом, как это случилось со львовским студентом по фамилии Хам. Он был направлен кандидатом от партии «Сельроб» на Кобринщину. Встречать гостя на соседнюю станцию выехали местные активисты. Учитывая предстоящее выступление перед «простонародьем», Хам прихватил поношенную одежонку, в том числе растоптанные чоботы и выдавшую виды солдатскую шинель, помнящую гражданскую войну. Сменив добротный костюм на этот наряд, он был уверен, что стал «своим парнем в доску» для рабоче-крестьянской аудитории. Между тем его противники, узнав об этом маскараде, не преминули использовать подходящий козырь для дискредитации Хама. После нескольких выступлений осмеиваемый и освистываемый импортный кандидат вынужден был убраться восвояси.

Ритуал выборов проводился по определенному сценарию. После проверки по списку, очередному избирателю вручался чистый конверт, заверенный печатью избирательной комиссии. Можно было в соседней комнате вложить в конверт цифровой номер списка, за который подавался голос. После этого конверт вручался председателю комиссии, который опускал его в урну, возглашая: «Гражданин НН подал голос». Впрочем, можно было голосовать в самую последнюю минуту перед закрытием. Не возбранялось вообще уклоняться от голосования. Обычно процент избирателей, бойкотирующих выборы, был значительным и в разных выборах колебался от 20% до 70%.

На избирательном участке все время дежурили доверенные лица от каждого списка, внимательно следящие за всем происходящим.

После воссоединения западно-белорусских земель с БССР осенью 1939 года наши сограждане неоднократно дружно приходили к избирательным урнам. Выбирались делегаты на Белостокское народное собрание, депутаты в Верховный совет БССР и аналогичный СССР. Коренные кобринцы, ставшие тем временем «западниками», которые помнили официально-торжественную атмосферу избирательных участков недавнего прошлого, были буквально ошеломлены. Полностью руководившие выборами «восточники» допустили психологический просчет, низведя серьезный государственный акт к низкопробному народному гулянию. На избирательных участках затевались пляски, звучали разухабистые песни под гармонь. Работали буфеты с невзыскательным ассортиментом яств – также неподобающая затея с точки зрения местного населения. Хотя престиж Советов в результате подобных выборов вряд ли возрос, тем не менее цель была достигнута полностью: нужные проценты голосов были дружно отданы безконкурентному кандидату.

В первые послевоенные годы выборы разного ранга носили все тот же нудный характер заботливо аранжированного обряда. Достаточно было стать единственным кандидатом для полной уверенности, что депутатский мандат обеспечен.

Весьма показательна такая деталь: лишь однажды в первые послевоенные выборы нашим представителем в Верховном Совете СССР стала местная уроженка, бывшая активистка КПЗБ Александра Ивановна Федосюк. Вообще же с загадочных административных высот нам предлагались кандидатуры престижных нередко даже основных деятелей, однако в равной степени неизвестных местному населению и чуждых его интересам людей. Среди них вспоминается генерал-полковник Сунец, народный артист Варвашеня, зам. министра обороны Поплавский и другие. Они появлялись на встречу с избирателями, знакомились с наказами и в основном их заинтересованность Кобрином на этом заканчивалась. Как тут не сопоставить Французскую избирательную систему, согласно которой кандидат в члены парламента обязательно должен проживать в радиусе не свыше 70 километров от центра избирательного округа с тем, чтобы избиратели хотя краем уха могли о нем слыхать.

В нескольких послевоенных избирательных кампаниях мне доводилось принимать непосредственное участие в качестве освобожденного секретаря участковых избирательных комиссий. Запомнились несколько интересных эпизодов, достаточно характерных для сороковых-пятидесятых годов.

Прежде вызывало сенсацию то обстоятельство, что ставшая кандидатом в депутаты ВС СССР А. Федосюк тем самым получила в какой-то степени статус видного государственного деятеля, которую, куда бы она ни направлялась, обязательно сопровождал бдительный охранник. По-видимому, в этом вообще сказывалась мания подозрительности того времени. На избирательные участки неоднократно являлись озабоченные милиционеры, допрашивавшие, нет ли в списках таких-то фамилий, перечень которых они все же отказывались оставить. Это были «лишенцы». Среди них фигурировала фамилия нашего земляка Игнатия Семеновича Сидорука, бывшего активиста КПЗБ, бежавшего в свое время в Союз. Там он был арестован и получил причитающийся лагерный срок. После освобождения «шлейф» судимости еще долго тянулся за ним в виде лишения права голосовать.

Вообще выборы по установившемуся обычаю превращались в какую-то нелепую гонку. Загодя договаривались с сознательными людьми, твердо обещавшими являться к открытию участка к 6.00. У них брались интервью для газеты. На участках дежурили школьники старших классов, которые после полудня расходились подталкивать отлынивающих от выполнения своего гражданского долга. А с 14 часов растекались по домам, где находились больные и престарелые, представители с переносными урнами. Хорошо еще, если они оказывались совестливыми людьми и, ступив на порог дома, опускали в щель урны бюллетень, предварительно продемонстрировав его со словами: «Смотрите, бабушка, вы проголосовали».

Для соблюдения должного декорума оборудовались изолированные кабины для «тайного голосования». В то же время на инструктажах давались указания добиваться, чтобы избиратели в них не заглядывали. Панически страшили возможные антисоветские надписи. Во всяком случае – кровь из носа! – необходимые проценты как голосующих, так и отданных голосов должны быть обеспечены.

И вот полночь, голосование окончено. Начался самый ответственный момент – подсчет голосов. И вдруг возник казус: не сходятся концы с концами. Впервые возглавивший избирательный участок капитан, принимавший все всерьез, вконец растерялся, расхаживал взад-вперед и постоянно бормотал: «Пойдем с тобой в тюрьму, Мартынов». К счастью, выручил из беды председатель горисполкома М.Г. Кутнюк, проверявший все участки. Поколдовав над нашими данными, он к общему удовольствию быстренько подвел нужный итог, спасая председателя и секретаря от тюрьмы.

Председательница иной комиссии до такой степени увлеклась непристойным в данном случае соцсоревнованием с соседними участками, что в 10.00 (данные о процентах проголосовавших подавались каждые 2 часа) сообщила в окружную комиссию настолько неправдоподобные сведения, что для проверки явились два пружанских полковника из окружной комиссии. Можно себе представить положение незадачливой вруньи, которой пришлось всячески выкручиваться во избежание крупной неприятности.

Попадались сознательные вредители, являющиеся для голосования буквально в последние минуты. Случалось, доходило до скандальных сцен, когда согласно спискам они уже успели проголосовать.

Еще так недавно все это было грустной действительностью, над которой поделом зубоскалил весь мир. А кто учтет вредные последствия такого рода выборов для морального здоровья общества?

Навигация



Наши партнеры

Познай Кобрин